Когда первые лучи робкого солнца пронизывают серую пелену неба, подвесные мосты превращаются в зловещие коридоры: каждый шаг отдаётся скрежетом порхающих троссов и шорохом обломков, срывающихся вниз в пропасть. Тонкие доски настила прогибаются под тяжестью, под ними — зияющие пустотой пролёты, а над головой стонет ржавеющий каркас, будто предупреждая: не делай неверного движения, иначе тебя ждёт падение в бездну.
На улицах, где когда-то ревели моторы, теперь стоят брошенные автомобили — призрачные баррикады хаоса. Их покорёженные кузова с пустыми фарами образуют лабиринт, в котором каждый поворот грозит столкновением не только с гниющими обломками аварий, но и с кем-то, кто в темноте затаил мёртвую хватку. Здесь нет привычного ритма города: лишь скрип шин по камням и хруст под глухой поступью — и повсюду ощущение, что за следующим поворотом тебя уже поджидает чья-то голодная тень.
Каждая гравийная тропа стала лотереей жизни и смерти. Один неверный шаг — и заглянувшие из-под земли костяшки мёртвых рук могут схватить за щиколотку. Пыль поднявшихся обломков смешивается с едким запахом гнили, а легкий ветерок приносит отдалённые стоны, будто призрачный хор оплакивает гибель мира. И всё же по этим хрупким мостам и разбитым дорогам ещё звонко звучит эхо человеческой воли: шаг за шагом каждый сплошной выбор между жаждой жизни и вечной тишиной.
